Форум » А так как мне бумаги не хватило, я на твоем пишу черновике... » Вечная любовь » Ответить
Вечная любовь
Катиш: Автор: Катиш Пейринг: Анна/Владимир Рейтинг: G Жанр: Альтернатива, мелодрама. Саммари: Альтернативное развитие событий, после дуэли Владимира и Репнина. Примечание: Это мой первый фанфик по БН! Оставляйте пожалуйста отзывы, очень важно узнать Ваше мнение! Спасибо.
Ответов - 59, стр:
1 2 3 4 All
Княжна: Катиш пишет: - КТО?!!! – я не помнил себя от злости. Сейчас будут разборки.. Катиш, спасибо!)
Катиш: Княжна Да, да! Точно! Разборки!
Катиш: - Так, а я что?.. – Не дослушав объяснение Полины, я вылетел из комнаты и помчался на первый этаж. Нахал, как у него хватает наглости явится сюда, после того, что произошло?! - О, ну наконец-то! Слушай Владимир… - Начал Миша, заметив меня влетевшего в кабинет. - Помнишь, ты пришел и ударил меня за то, что я унизил Анну?! - Ну… - Так вот, я возвращаю тебе твой удар, потому что после того, что ты сделал, неизвестно кто из нас хуже! – С этими словами, я ударил его кулаком в лицо, да так, что он не удержавшись на ногах, упал на пол и пошла кровь носом. Не много оправившись от моего удара, Мишель спросил, утирая кровь: - Это, что же я такого сделал, чего не позволяли себе Вы?! - У меня, в отличии от Вас, не завелось привычки выбрасывать молодых барышень на улицу по среди ночи! - О чем ты? - Об Анне! Которая, по твоей милости, чуть не погибла! Она всю ночь бредила, и металась в горячке! - Как?.. – Миша наконец-то поднялся на ноги. - Но я не… - Что?! Ты предпочел обесчестить ее и выставить вон?! - Ты соображаешь, что ты говоришь?! – Окончательно придя в чувство, Миша перешел в наступление, в его голосе, более нет не малейшего намека на растерянность. - Не прикидывайся, будто не понимаешь о чем я! Я не знаю, что произошло между Вами вчера ночью, но только я нашел Анну без сознания, в лесной чаще! - Она сказала мне, что приходила к тебе в спальню, в ночь перед дуэлью! - И что с того? – Я никак не мог понять, за что Репнин так обошелся с воспитанницей моего отца. Неужели истинная причина такого поступка столь не значительна. Не могу поверить своим ушам! - Что с того? – продолжал парировать мой собеседник. – Тем самым она доказала, что абсолютно равнодушна ко мне, мало того она растоптала мое собственное чувство, которое я испытывал по отношению к ней! - Не уже ли ты не понимаешь, что она пришла ко мне, что бы спасти тебя, тем более я отказал ей, между нами ничего не было! - Это ничего не меняет! – Я покачал головой. - В таком случаи, ты глупец Мишель и ты не достоин ее. – Мой голос был на удивление ровным и спокойным, наверное, это от того, что я жутко устал от этого бессмысленного, никуда не ведущего разговора. – Уйди. – Тихо сказал, я повернувшись лицом к окну. - Могу я увидеть… – Пошел вон. – Процедил я сквозь зубы, не дождавшись пока, он закончит предложение. Миша направился к двери, открыв ее, он увидел перед собой Оболенского. - Здравствуй Мишель – улыбнулся тот. - Добрый день дядя!
Княжна: Катиш пишет: Миша направился к двери, открыв ее, он увидел перед собой Оболенского. - Здравствуй Мишель – улыбнулся тот. - Добрый день дядя! Так, а этот старый дядя хрыч тут зачем? Хочет купить Анну? Или ..? Катиш пишет: Тем самым она доказала, что абсолютно равнодушна ко мне, мало того она растоптала мое собственное чувство, которое я испытывал по отношению к ней! От части я согласна с Мишей. Анна подсознательно давно любила Владимира...И поэтому именно к нему и пришла.. Катиш, спасибо!
Катиш: Княжна пишет: Так, а этот старый дядя хрыч тут зачем? Хочет купить Анну? Или ..? Ну, да, первый вариант правильный, но мне интересно, что ты имела в виду, под словом "или"?
Катиш: Княжна пишет: От части я согласна с Мишей. Анна подсознательно давно любила Владимира...И поэтому именно к нему и пришла.. Хм... я об этом не слишком задумывалась... просто попыталась высказать точку зрения Миши.
Катиш: - Добрый день дядя! – Раздраженно бросил Репнин и прожогом вылетел из комнаты. Я обернулся, чтобы поздороваться с Оболенским и увидел, как тот удивлен происходящим. - Добрый день Владимир Иванович, вижу, Вы не на шутку повздорили с моим племянником, позвольте узнать, что стало предметом Вашей ссоры? - Об этом, Вам лучше расскажет сам Мишель. Присаживайтесь. – Я жестом указал на кресло, стоявшее рядом, и Оболенский воспользовался приглашением. – Итак, что привело Вас ко мне? - Помните, мы говорили с Вами, о том, что Вы могли бы продать мне Анну? -Боюсь теперь это не возможно, – отрезал я. -Но почему? – Старик схватился за сердце. -Потому, что по милости Вашего племянника, она оказалась выброшенной на улицу, вследствие чего, получила тяжелейшую простуду, я не знаю, как скоро она оправится, в любом случаи, Ваше предложение на данный момент не уместно. - Но позвольте, что же все-таки произошло? - Я не намерен с Вами это обсуждать. Простите, но у меня еще очень много работы, к тому же нужно присматривать за Анной. Думаю, Вам не стоит приходить сюда, по крайней мере, в течение полумесяца. – Зря я так с ним, вон как разволновался, а ведь он уже далеко не молод, того и гляди приступ хватит. - Да, да я понимаю, но могу я хотя бы написать Вам? - Конечно – подбодрил его я. – Как Вам будет угодно. После ухода Оболенского, я попытался поесть и заняться делами, но ничего не вышло, от чего-то на душе скребли кошки. Придя в кабинет после обеда, я увидел его. - Володя, Володя, - отец укоризненно посмотрел на меня. - Отец? – Я был очень удивлен его визитом. – Ты же сказал, что я больше не нуждаюсь в тебе. - Мы оба знаем, что ты снова наделал глупостей. – Он покачал головой. - Когда? - Перестань обманывать, по крайней мере, самого себя, актер из тебя, никудышный, в отличие от Анны, м? – смех его эхом пронесся в моей голове. – Ты боишься потерять ее, признай это. Иначе, почему ты не сказал Оболенскому, что Анна теперь свободна? - Я просто не хочу торопить события. - Да нет сынок, дело не в этом, ты прямо, скажем, выставил князя за дверь и сделал это не слишком вежливо. – Выдохнув я присел, на край стола. - Допустим, Вы правы отец и что прикажите делать в данной ситуации? - Не мешаться в судьбу! Пусть все идет своим чередом, Анна сама должна осознать, что для нее важнее. - А если важнее окажется театр? - Значит, ты должен будешь отпустить ее. - Ха! Как у Вас легко все складывается отец! Я никогда, никогда не смогу ее отпустить! - Но не так давно ты уже сделал это. - Больше, я не повторю подобных ошибок! Я отпустил ее, это привело к тому, что она находится между жизнью и смертью! Знаете, ведь перед дуэлью с цесаревичем, я пытался взять с Миши обещание, что в случаи моей гибели, он никогда не приблизится к Анне. - О, я несколько не удивлен! Твоя ревность, воистину, не знает границ. - Тогда я думал, что забочусь о нем, что это во благо самому Мишелю – Я усмехнулся от собственной глупости. - А Миша, Миша он однажды сказал мне: «Ты давно любишь ее, но боишься в этом признаться, даже самому себе». И, черт возьми, он был прав! Анна, она безупречна – ангел воплоти, ну разве она способна полюбить чудовище вроде меня. – Мне было так приятно, от того, что я могу по-откровенничать с отцом, по крайней мере, сейчас – после его смерти. Только ему, я мог сказать, что чувствую на самом деле. - Не мучь себя, мой мальчик. Прошлого уже не изменить, а чему быть того не миновать. Цени то, что имеешь, сегодня, сейчас! – С этими словами он растаял в воздухе, а я, вняв его совету, помчался к Анне, не важно, что будет завтра, важно, что СЕГОДНЯ, она рядом и нуждается во мне!
Катиш: Следующий кусочек, думаю будет после выходных
Княжна: Катиш, спасибо за продолжение! Думаю, что Владимиру надо было сразу сказать, что Анна свободна. И к черту из поместья Оболенского и Репнина. Меньше народу, больше кислороду.
Катиш: Состояние Анны так и осталось неизменным, она по-прежнему спала. Поздно вечером, Варвара даже уговорила меня пойти отдохнуть к себе. Но я мучился бессонницей. Ходил по дому, все думал… Мне так хочется, чтобы она открыла глаза, но что она скажет, когда увидит перед собой МЕНЯ? Как мне вести себя с ней, когда она очнется? Послушать давний совет отца? Признаться ей в своих чувствах, нет.… Однажды я уже пытался, правда момент был не слишком удачный… и все же результат оставил желать лучшего: она рассмеялась мне в лицо и выставила за дверь. Из комнаты Анны донесся какой-то шум. Откуда ему взяться, все спят, кругом тишина, может у меня уже паранойя? И все же, нужно удостоверится, что все в порядке. Приоткрыв дверь в комнату Анны, от неожиданности, я застыл на пороге, у изголовья кровати сидела Варвара, укутывая названную дочь одеялом, она тихонько приговаривала: «Потерпи миленькая, это скоро пройдет…» Подойдя ближе, я увидел, что Анна сжалась в комочек от озноба, выходит, я зря понадеялся, что болезнь отступила. Варвара заметив меня чуть слышно проронила: - Она совсем плохая Владимир Иванович. – Кухарка опустила глаза. – Уж не знаю, чем это закончится… - И думать не смей! – Яростно прошептал я. – Почему мне никто не сказал что… - А почем Вас будить зазря барин? Вы здесь не помощник. – Я глубоко вдохнул и закрыл глаза. – Господи, ну за-что?.. – Я присел на краю кровати. - Она… - Варвара хотела, что-то сказать, но тут же запнулась. - Что, что она? – Нетерпеливо вырвалось у меня. - Звала она Вас Владимир Иванович… - Чуть слышно шепнула Варя. - Меня? – Я осекся. Это не возможно! – Ты в этом уверенна? – Душа моя запела, не уже ли есть хоть какой-то шанс, что она полюбит меня? - Когда я зашла, она металась по кровати и шептала Ваше имя. – Радость мгновенно улетучилась, «…металась по кровати и шептала…», на ум пришла ужасная догадка: а что если она не звала меня? Что если, я причина ее ночных кошмаров? - Ты иди спать ложись, а я тут побуду. Иди, иди – Я не дал кухарке возможности возразить, когда та открыла рот. – Я все равно не усну. - Доброй ночи Владимир Иванович. - Доброй ночи Варенька. Я не знаю почему, но после ухода Вари, мне почудилось, будто Анна не доживет и до утра. Я никогда не был особо набожным, но в тот момент, я пал на колени перед кроватью Анны, сложил руки и начал молится, как умел, из библии, я вспомнил только «Отче Наш», но расправившись с ней не сдавался, я просил у Бога пощадить ее, это покажется глупым со стороны, но человек в отчаянье пойдет на все. - Холодно… - Еле слышно прошептали бледные уста Анны. Надо подкинуть в камин, еще не много дров, что я и сделал, хотя на самом деле, в комнате была жара. Через час ничего не изменилось, Анну по-прежнему знобило, а меня все так же грызли сомнения. Я не заметил, как положил свою руку поверх ее. Осознал я это, лишь оттого, что, как и прошлой ночью, она пыталась сжать мои пальцы, теперь пожатие стало слабее. - Помоги мне… - сначала, я подумал, что мне послышалось. – Владимир… - шептала Анна – помоги… Я не знал, как на это реагировать, она бредит, это очевидно. В конце концов, я попытался успокоить ее. Я не был до конца уверен, слышит ли она меня, но все же это лучше, чем ничего. - Аня, Анечка, успокойся… - шептал я, поглаживая ее по руке. - Я… Я не могу… - Я рядом, я с тобой, все будет хорошо… - И тут ее одолел жуткий приступ кашля, она билась в конвульсиях, судорожно вдыхая воздух, безуспешно пытаясь, что-то сказать. Унять ее мне удалось по истечению пяти минут беспрерывного кашля. Обессилив от судорог истощивших организм, она упала на подушки. Анна неизменно повторяла одно и то же слово: «Холодно». (Хотя на самом деле, в комнате был сущий «ад».) Не выдержав, я решился на поступок, который многие сочтут развратным.
Катиш: Княжна пишет: Катиш, спасибо за продолжение! Княжна, спасибо, что мне есть для кого продолжать!
Княжна: Катиш пишет: Не выдержав, я решился на поступок, который многие сочтут развратным. Отчаянная мера, но зато он ее спасет... Катиш, спасибо!)
Катиш: На меня напало вдохновение, так что вот продолжение
Катиш: Сняв халат (под ним была пижама) я лег рядом с Анной и придвинув ее к себе, обнял за талию, мурашки побежали у меня по телу, никогда прежде, она не была так близка ко мне. Я чувствовал себя словно шестнадцатилетний мальчишка, не в силах свободно вдохнуть, я словно сходил с ума, она совсем рядом, такая… В этот момент, я посмотрел на Анну совершенно по новому, она показалась мне маленькой девочкой, в памяти всплыло детское воспоминание: Мне было десять лет. Отец пригласил в дом музыкантов, по случаю какого-то приема. Войдя в комнату, где должно было состоятся мероприятие, я увидел струнный квартет, репетировавший композиции и семилетнюю Анну, кружащуюся в танце, когда в комнату вошел отец, он попросил станцевать нас вальс вместе, я жутко воротил нос, но выбора не было. Как только заиграла музыка, начался кошмар. Анна растерялась и со-страху прижалась ко мне, как не старался я не мог заставить ее отпрянуть от меня. Мало того, она совсем не попадала в такт музыке и оттоптала мне все ноги! Я же мужественно терпел мучение, стиснув зубы, я всячески старался показать, что мне все не-почем. После того как прозвучали последние аккорды, я вежливо поклонился и уже готов был уйти, когда понял, в комнате теперь находится не только отец, Петр Михайлович, Марья Алексеевна, Варвара князь Оболенский, все они аплодировали, кричали «Браво!» и звонко смеялись, тогда впервые в жизни, я познал чувство унижения. - «Они насмехаются надомной и все из-за тебя!» – Подумал я. - Глупая неумеха! – Крикнул я Анне в лицо. Девочка отступила назад, глаза ее расширились от страха. – Твое место на кухне! - Владимир! Как можно? Немедленно извинись перед Анечкой! – Отец сверлил меня взглядом. - И не подумаю! Она, - я бесцеремонно ткнул пальцем в Анну, – да ты просто деревенщина! Ефим Порфирьевич (наш тогдашний управляющий) говорит, она обычная дворовая девка! Прошу прощения. – С этими словами, я выбежал из комнаты, все попытки отца остановить меня оказались безуспешными. Следом за мной, прикрывая заплаканное личико руками, выбежала Анна. На улице была замечательная погода, яркое солнце, легкий ветерок, что может быть лучше? Но я не обратил на это никакого внимания. Прибежав в сад, я забрался на самое высокое дерево. Отсюда открывался не забываемый вид, я приходил сюда, когда мне было одиноко, или когда, нашкодив, боялся схлопотать от Варвары. Сейчас усевшись на самую высокую ветвь, я думал о своем позоре: «Это все из-за нее! Она такая глупая! Не уметь танцевать вальс, уму непостижимо! Теперь все будут знать о том, что я танцевал с этой..!» - Мои размышления, прервало чуть слышное всхлипыванье, доносившееся снизу. Спустившись вниз, как и ожидалось, я обнаружил заплаканную девчушку, сидевшую на земле и потиравшую внушительное, синее пятно на коленке. - Что случилось? – Спросил я из вежливости. Анна отвернулась, не желая разговаривать. – Вы ушиблись? - Все в порядке, не стоит беспокоиться. – Пробормотала девочка. Отец учил меня, что настоящий мужчина, не за что не должен бросать даму в биде, даже если это была самая несносная дама на свете! Присев на корточки, я выдавил: - Я прошу прощения за то, что обидел Вас сударыня. Позвольте мне помочь Вам. – Эти слова дались мне нелегко, ведь нужно было переступить через собственную гордость. Она повернулась ко мне лицом: - Вы правы, я неумеха! - Нет! Не говорите так! Я… я не хотел! - Но я, в самом деле, не умею танцевать! – Анна снова разразилась рыданиями. Мне стало стыдно за свои слова, я искренней хотел загладить свою вину перед ней. - Я Вас научу, даю слово, только перестаньте плакать и дайте мне руку. – Аня застенчиво подняла на меня огромные голубые глаза. – Ну-же смелее! - Я поднялся, и она не решительно подала мне руку. Мы попытались пройти несколько шагов, но травма оказалась серьезнее, чем ожидалось. Ойкнув на втором шаге, Анна чуть не упала, мне удалось удержать ее, но было очевидно, продолжить путь она не в состоянии. Тогда, я решил по-геройствовать, и как не странно, мне это удалось. Я неуклюже, но все же взял Анну на руки, она протестовала, причиной тому, было далеко не смущение, а жуткий страх, что я не удержу ее. Позже выяснилось, что Анна не просто набила синяк, она серьезно повредила ногу и целую неделю после этого происшествия пролежала в кровати. Меня же никто не бранил, наоборот! Целый месяц в Двухгорском ходили легенды, о том, как Корф младший спасал маленькую Аннушку. Слово я свое сдержал. Научил ее танцевать вальс, она оказалась способной ученицей и совсем не капризничала, хотя я позволил себе не одну грубость. Я так долго ждал этого вечера, отец впервые представлял ее в высшем обществе и возлагал большие надежды на ангельский голос, теперь уже прекрасной двадцатилетней девушки. Анне впервые предстояло танцевать вальс на балу. Я и конечно же обязан был первым пригласить ее. Меня смущало одно существенное обстоятельство: она ведь крепостная! Разве я Барон Корф, могу опуститься до того, чтобы танцевать вальс с дворовой девкой, пусть даже мой батюшка выдает ее за дворянку?! Я так и не решился пригласить ее, а когда увидел в ее объятьях светящегося счастьем Мишу – освирепел. И вот теперь, когда я лежу рядом с ней, такой уязвимой, я чувствую, что впервые в жизни, я искренний, по-настоящему, безмерно счастлив! Анна наконец-то успокоилась, трудно в это поверить, но похоже, мои объятья и тепло разгоряченного тела, принесли ей долгожданное умиротворение.
Княжна: Ну, теперь Анюта обязана с такой двухметровой грелкой выздороветь!))) Жду продолжения! Спасибо!
полная версия страницы