Форум » Сказки Шахерезады » 1. "Это сладкое слово Свобода!" » Ответить
1. "Это сладкое слово Свобода!"
Анна: Время действия: Ноябрь-декабрь 1839 года. Действие происходит после освобождения Корфа и Репнина из крепости. Место действия: Особняк Корфа в Петербурге Цель: Определить отношения Анны и Владимира. Ольгу Калиновскую тайно вывозят из столицы в Двугорское, чтобы потом отправить ее за границу. Участники: Владимир, Анна, Шишкин, Полина, Александр, Ольга, Михаил. Последовательность: Корф появляется в особняке. Объяснение Анны и Владимира. Разговор Корфа и Шишкина. Спешные сборы Калиновской, Алекс сопровождает Ольгу. Квест заканчивается сценой в карете. Владимир и Анна возвращаются в Двугорское.
Михаил Репнин: Выйдя из крепости, Михаил попрощался с бароном и отправился в свой особняк в Петербурге. Нужно повидать Наташу, успокоить... Сестру дожидался довольно долго, приводил себя в порядок после заключения и хотел было уехать, не дождавшись. Сердце рвалось в Двугорский уезд. К Лизе. Даже написал записку сестре, но Наташа все же появилась дома. Поговорив немного, Михаил решил остаться на ночь в Петербурге, а ранним утром его конь уже топтал дорогу к поместью Корфа.
Владимир К.: Завернув кое-куда по дороге (пока пусть это будет тайной, всё прояснится позже, если дело выгорит), в общем, злой, небритый и колючий, барон Владимир Иванович Корф возвращался домой из крепости, с твёрдым намерением вышвырнуть к чёртовой бабушке из своего петербургского особняка всех лишних, начиная с дражайшей пани Калиновской, и заканчивая Его Высочеством. Да, не патриотично, но факт! Хотелось как никогда покоя в своём собственном доме! Спокойно объясниться, поговорить бы с Анной... Кто же успел тебя завлечь, сердце моё? Замуж собралась, жених какой-то... Что ты себе надумала? Глупенькая... Я же уберечь тебя пытался... Не простила, не поверила, не поняла... Да кто ж тебя поймёт, Корф, когда ты сам себя никак не понимаешь! Не понимал... У барона было достаточно времени, чтобы разобраться хотя бы в себе самом. Появившись в особняке, и лишь махнув рукой ахающему и охающему старику Матвеичу в ливрее, Владимир, даже не снимая своей любимой серой шинели, прошёл в гостиную. Прикрыл за собой дверь, устало прислонился к дереву спиной, закрыл глаза... Ну, здравствуй, дом родной! Минута прошла, другая... Неожиданно Корф различил чей-то лёгкий шаг, и шорох платья... Чей-то? Кого он хочет обмануть, он же сразу узнал её... Вот и она. Столь легкая нога Еще по этим плитам не ступала. Влюбленный дух, наверно, невесом, Как нити паутины бабьим летом...
Анна: Она стояла перед ним, не в состоянии вымолвить ни слова, ноги ватные, в горле ком, а сердце бьется громко-громко. Он жив!! Он на свободе, а это самое главное. Долгожданное его появление застало Анну врасплох. Она словно в лихорадке думала, что сказать ему. Хотелось броситься ему на шею и заплакать. Володя! Володенька!!! - Здравствуйте, Владимир Иванович! С приездом. Все ли в порядке с поместьем? - спросила спокойно Анна, вспомнив в последний момент о том, что не должна была знать о его заключении в крепости. Она встретилась с ним взглядом и только в этом момент заметила, как он измучен. Серые тени под глазами, бледные скулы. Ей очень хотелось прикоснуться к его подбородку и потрогать темную щетину. Колючая, наверное? Но не решилась поднять руки.
Владимир К.: - День добрый... Анна! - постарался улыбнуться, отлепился от двери. - Благодарю, да, с поместьем теперь всё в порядке и благополучно, у нас есть доказательства... - хмыкнул. - Марья Алексеевна не успела подбить всё итоги по расходной книге заново. Спасибо Лизе и Мишелю. Как же ты смотришь на меня... Эти глаза... И на секунду Корф позабыл обо всём, позабыл о том, что она ждала его, чтобы получить благословение опекуна. И так вдруг захотелось поверить, что она ждала ЕГО, его самого. А может, и нет никакого таинственного жениха? Бред! Нелепость! Вот же она, моя... А Воронцов в следующий раз по роже схлопочет, за такие шуточки! И всё же... Мне бы ванну сейчас, как человеку... - Анна, - Корф взял её ладошку в свою, и слегка коснулся губами её пальчиков. - Я помню, я обещал Вам... Дайте мне полчаса времени, привести себя в порядок... с дороги. И тогда мы поговорим серьёзно. Надеюсь, полчаса Вы меня подождёте? Усмешка на губах, но его взгляд сказал ей о большем.
Анна: И Анна вдруг некстати вспомнила, как он целовал ей руки при прощании. Да-да, он обещал поговорить. О чем? Наверное о том, что я ему не пара. За несколько дней упоительной свободы она совсем позабыла о своем позоре и бесстыдстве. О боли любящей, но отвергнутой женщины, от которой она так поспешно хотела избавиться. Анна отвела глаза и печально улыбнулась. - Конечно, Владимир. Я подожду Вас. З...з...здесь, - Анна заволновалась, - Мне тоже... тоже есть что Вам … сказать. Очень важное. Анна проводила барона и села на канапе, не зная чем себя занять в ожидании.
Владимир К.: Важное... Что ж, может Андре и не ошибся. Тогда я ему руку пожму за то, что подготовил к сюрпризу. Через полчаса немного взволнованный, но весьма посвежевший барон вернулся в гостиную. Корф присел рядом на тот диванчик, и хотел было уже нарочито бодрым голосом отрапортовать: О моих делах Вы уже более-менее осведомлены, потому поговорим теперь о Вас... Как Вы здесь поживаете? Какие новости? Планы? Но Владимир осёкся. Она совсем разволнуется, бедняжка... И к дьяволу все эти маски теперь! Я обещал начистоту. И решив избавить барышню от начала путанных объяснений, барон посмотрел на неё и спокойно, ровным тоном, негромко, но прямо сказал и спросил о том, что не давало ему покоя: - Я виделся с графом Андреем недавно, он сообщил мне, что Вы ожидаете моего благословения, как опекуна. Это правда, Анна? Боже, помоги мне! Дай мне сил не применять силу... Всё, я готов! Меня намедни чуть не расстреляли. Добивайте же, ma belle!
Анна: Так будет лучше. Я привыкну. Не думать о нем, не ждать и не мечтать. Еще немного и я по настоящему буду свободна. С вымученной но вполне вежливой улыбкой она просто объяснила. - Да, да. Именно об этом я хотела поговорить. - Анна немного покраснела и опустила глаза, - Кирилл Матвеевич Шишкин, репетитор Императорского театра, сделал мне предложение руки и сердца. Он очень добрый и порядочный человек. И я подумала, Владимир, что... я ждала Вас, чтобы получить Ваше согласие.
Владимир К.: Мило, мило... Три, четыре, пять, шесть... Кирюшенька, значит... Девять, десять. - Анна, - выдохнул барон. - Я не стану спорить, быть может, он превосходный, замечательный человек, и у него серьёзные намерения. Я его совсем не знаю... И знать не желаю, если честно! Я вовсе не хочу сказать, что он не достоин Вас, но... Ответьте мне, только искренне, на один простой вопрос: это сейчас предел Ваших мечтаний? Вы... любите... его? Только не отводите взгляд, Анна! - давно развернувшись к ней всем корпусом, Владимир коснулся пальцами её подбородка.
Анна: Глаза наполнились слезами, и губки предательски задрожали. - Нет. Но Кирилл Матвеевич очень деликатный человек, он не торопит меня с ответом. Я смогу его полюбить. Он очень милый. И я... Владимир, - Анна отвела взгляд, - Я много думала обо всем в эти дни. Я благодарна Вам за то, что Вы поступили со мной так, как... поступили. Вы правы. Я Вам не пара, и мои детские мечты пора забыть. - Отпустите меня, Владимир Иванович, - снова заговорила Анна после небольшой паузы, - Я перестану раздражать Вас и м... м мелькать у Вас перед глазами. - Анна даже помахала ладошкой перед своим носом, изображая это самое мелькание. - Я выйду замуж за Кирилла и не буду больше для Вас обузой.
Владимир К.: Не плачь, Аня-Анечка, тоже мне, Татьяна Ларина и Маша Троекурова! Только вот я-то не Дубровский и не Онегин, и, к счастью, не опоздал окончательно, на всю жизнь. Корф поймал эти мельтешащие у него перед носом пальчики, и снова поднёс к своим губам. - Нет. Прости меня, но я не мог тогда поступить иначе. Убили отца, пропали важные документы, я боялся за тебя, а ты, казалось мне, была увлечена Мишелем. Я многого не понимал тогда... И прежде всего самого себя. Но теперь я знаю, что не смогу тебя потерять. - И поэтому, не отпущу... И как Ваш... хм... опекун, со всей ответственностью строго заявляю: Вы станете женой только того человека, которого... полюбите, и который до беспамятства, больше жизни, любит Вас... И считайте это моим последним самодурством и самоуправством. Посмотрев в её глаза своим долгим взглядом, Владимир склонился к её лицу, и приник к манящим, упрямым устам с поцелуем. Готов стерпеть хоть шесть затрещин!
Анна: Глаза Анны раскрылись широко и... от удивления она наверное открыла бы рот, но … Ах! Первый поцелуй! Пьянящее прикосновение мягких губ! Какая нежность! Анна почувствовала головокружение, вздрогнула и зажмурилась. Слезы немедленно скатились по щекам и изрядно подсолили сладкое наваждение. Она не оттолкнула его, просто отвернулась и быстро опустила голову. - А Вы самонадеяны. Слова "самодур" и "самоуправство" Аннушка благоразумно решила не произносить, не смотря на то, что именно эти слова из всей туманной речи были понятны. А остальное.. нет. Совсем нет. - Как всегда, я Вас не понимаю. Получив вольную, я подумала, что за Вашей резкостью скрывается благоразумие и благородство, и что Вы не позволите себе воспользоваться слабостью девушки, не принадлежащей Вашему сословию. Анна потрогала губы пальчиком, словно всё еще не веря, что к ним только что прикасались его губы.
Владимир К.: Барон с улыбкой наблюдал за её смятением. А всё-таки ты мне ответила, Анечка! И оплеуху я не заработал! Самонадеян?? Что ж, быть может. Больше скажу, я сейчас пан, либо пропал... - Не понимаете? Что же на этот раз непонятного? Красивая девушка позволила мне себя поцеловать. И ещё я сказал: ни за какого Мышкина Вы не выйдете. Ни-за-что! - произнёс раздельно и твёрдо. - Да, Вы больше не моя крепостная, и можете сами решать свою судьбу, поэтому я и спрашиваю Вас... Анна, посмотри на меня, и выслушай...
Анна: - Не Мышкина, а Шишкина! И не смейте говорить о нем в таком пренебрежительном тоне! - С возмущением выкрикнула Анна ему в лицо. Ну почему всегда так больно? Почему всегда так хочется плакать, когда он рядом? Он нарочно? Я больше не могу! Я не хочу. Господи, неужели этот ад никогда не закончится? - Он может и не... барон, но…он любит меня и готов обо мне заботиться. У него есть небольшие средства, он сможет содержать меня. Мы будем счастливы. - Владимир Иванович, постойте, - Анна вытянула руку перед собой, пытаясь оградиться от него, - Я не понимаю что случилось. Вы отправили меня по-дальше с глаз, заставили уехать из родного любимого дома под смешным предлогом. И я.. я... пыталась научиться жить по-другому, жить … без … То есть, решать самой свою судьбу. И я решила.
Владимир К.: А я никуда не собираюсь. О, это уже больше похоже на истерику... - Нет, Аня, это ты подожди... Я знаю, слышал, что ты решила, но... Анна, забудь уже о всяких Мишкиных... Богатых и бедных, знатных и не очень... - Анечка, я не идиот, я понимаю, что Вы можете составить счастье любому порядочному, достойному и хорошему человеку. И я знаю... что бывал не прав... часто, и вёл себя с Вами... Но я таков, каков есть, и это моя жизнь, моя судьба. И она принадлежит тебе, только тебе, без остатка. Ты должна быть рядом... со мной. Я люблю тебя, слышишь... Я это осознал. Я сделаю для тебя всё... Барон Корф встал с диванчика, и опустился перед девушкой на колено, всё ещё сжимая в руках её ладошки: - Анна, я прошу тебя... стань... моей... женой... Неужели ты никогда не сможешь простить меня вчерашнего? - мучительная складочка залегла на лбу, между бровями. Смотри... - с этими словами Владимир вынул из кармана фарфоровую шкатулочку, в которой лежало изящное золотое кольцо с большим камнем - сапфиром. Он купил его нынче в ювелирной лавке, где его едва не приняли за разбойника в таком виде. - Как твои глаза... Соглашайся, Аня, или я выброшу его к чертям, и пусть моя дальнейшая участь тебя не заботит...
Анна: Другие "два сапфира" увеличились в размере раза в два, Анна приоткрыла ротик и с изумлением смотрела на него. - Что? Что ты сказал? Ты... - ошеломленная его признанием, Анна медленно соображала, не смея поверить в то, что только что услышала. - Ты меня любишь? Ты? Ты любишь?? Даже в самых своих сокровенных грезах о нем Анна никогда не тешила себя надеждой, что может стать его женой. О чем она всегда мечтала? Она вдруг вспомнила, как однажды призналась Варе, что хочет от него родить, невенчанной, и густо покраснела. - Но это невозможно. Володя, тебя отвергнет свет. Барон не может взять в жены бывшую крепостную. Я слишком сильно люблю тебя для того, чтобы согласиться на такое. - прошептала Анна еле слышно, вызволила из его рук свою, потянулась и легко коснулась его щеки.
полная версия страницы